О частных проблемах музыкальных театров России

На прошлой неделе я летал в Санкт-Петербург на встречу членов российской Ассоциации музыкальных театров. И был поражен: из 34 членов Ассоциации присутствовали только семеро. По уставу подобные встречи проводятся один раз в год. Лично я впервые представлял там Пермский оперный театр и остался в недоумении: либо так плохо работает исполнительный орган Ассоциации, либо участникам нет никакого дела до происходящего.  При этом мне есть с чем сравнивать. Наш театр, кроме того, состоит еще в двух творческих сообществах. Это Ассоциация театров Урала, на встречи которой всегда (!) приезжает не меньше 40 участников — театров разной величины и направленности. И вторая — это «Опера Европы», где собираются около 400 театров, и где Россию представляют Большой и Мариинский театры, Московский музыкальный театр им. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко, Детский музыкальный театр им. Н. Сац и Пермский академический театр оперы и балета им. П. И. Чайковского. Если посмотреть на карту, иллюстрирующую географию Ассоциации, с нас на Востоке начинается оперная Европа.

На встрече Ассоциации музыкальных театров в Санкт-Петербурге был поднят вопрос, волнующий многих. Это распределение государственных «грантов» академическим музыкальным театрам и творческим коллективам. В списке — 18 адресатов,  в частности, Новосибирский театр оперы и балета, Екатеринбургский оперный, Московский камерный музыкальный театр им. Покровского и другие. Дополнительную финансовую поддержку они получают не первый год, и нынче в списке получателей появились новички, например: Михайловский театр, Саратовский оперный и Ростовский музыкальный театр. Мне, да и не только мне, но и руководителям других театров, не попавших в список грантополучателей, совершенно не понятно, что служит основанием и главным критерием отбора, кто входит в комиссию, которая решает, кому давать грант, а кто пока его не заслужил. Грантовая система предполагает конкурс с такими условиями, при которых соискатели могли бы подтвердить свою высочайшую творческую репутацию. В данном случае объявленный критерий — федеральное подчинение театра. Но в таком случае давайте называть вещи своими именами: это не грант, а дополнительное финансирование.

Правильно отмечает театральный критик Лариса Барыкина:

«Система грантов в существующем виде все больше становится странным маркером, яблоком раздора между руководителями коллективов, вызывая особенно много вопросов у рядовых музыкантов, на которые, в сущности, нет ответа. Например, если раньше в число региональных грантополучателей входили только коллективы федерального подчинения, то сегодня этот принцип уже не работает. Тогда законный вопрос — а каков он?».

Мне иногда говорят: «Пермяки, что вы возмущаетесь? Вам же дали грант в 600 млн. рублей». Друзья, у нас это тоже не грант, а бюджет специального проекта под руководством Теодора Курентзиса, выписанный нашему театру Правительством Пермского края на ближайшие три года. Хочется такой же ясности и этом вопросе.